Содержание

Глава 28. Мисс Либерти остаётся наедине с Хагеном

Получилось так, что коридор разом опустел. Мэдисон не показывался, а девушка осталась в обществе Леопольда Хагена, который должен был куда-то там её проводить непонятно зачем.

Хагену всё происходящее не понравилось до крайней степени. Он даже не попытался это скрыть, поджал и без того тонкие губы и пару секунд смотрел вслед исчезнувшему Брауну, раздымывая, не стоит ли бросить всё и пойти разобраться, что там опять затевается. Да и то, что мисс Уотерхауз пошла кого-то там "развлекать" в кабинете Брауна, Хагену совершенно не пришлось по вкусу. Не задумал ли Браун прикончить девушку втихаря, а потом просто поставить его в известность о том, что нужно избавиться от трупа? И что это за новый "родственник", из-за которого Браун так разволновался? Но рядом осталась мисс Либерти и с ней тоже нужно было что-то решать. Так что Хаген переключился на девушку, попутно осмотрев второй конец коридора на предмет, куда это так быстро смылся дружок этой мисс.

- Ладно, пошли, - сказал он наконец, так и не решив для себя проблему, стоит или не стоит поискать этого Мэдисона по ближайшим закуткам. - Всё равно ваш приятель смылся. То есть, я хотел сказать, куда-то делся.

Мисс Либерти выглядела вполне прилично и Хаген запоздало подумал, может быть с нею не стоит обращаться слишком уж грубо. Руку Лео Хаген держал в кармане, потому что исчезновение мистера Мэдисона продолжало его тревожить. Если парень просто трус - тогда никаких проблем. А вот если что-то задумал и на всякий случай скрылся с глаз - тут можно было ожидать чего угодно. А после того, как Хагена заманили в ловушку и чуть не убили, он сделался в сто раз более подозрителен, чем был ещё пару месяцев назад. Хотя уже тогда о его подозрительности легенды ходили. "Что-то Браун слишком уж взволнован... что там за родственник такой приехал, что он резко превратился в командира?" - думала мисс Либерти, недовольно наблюдая, как Браун убежал в зал, оставив ее на Хагена. Тем более ее тревожило внезапное исчезновение Мэдисона. Интересно, насколько бы она больше встревожилась, если бы знала, что они вместе с Хагеном думают об одном и том же?

Размышления Джейд прервал полный пренебрежения тон мужчины, приглашавшего ее в ту комнату, в которую приказал его хозяин. Девушка по привычке улыбнулась на грубость и пошла вслед за Хагеном.

"Может быть, совсем скоро, он станет и моим хозяином... моим хозяином?!" - что-то не прельщала ее эта мысль. Независимый, гордый ирландский характер девушки явно будет трудно сдерживать, когда ей так беспрекословно, не считаясь с ее желаниями и интересами, будут приказывать. В конце концов, она когда-нибудь вспылит... и ее убьет человек, который шел сейчас с ней рядом.

Громко, ни с того, ни с сего фыркнув, Либерти пробормотала:

- Прекрасное начало вечера...

Что бы не подумал там Хаген, но на самом-то деле девушку вконец вывело из себя то, что она заметила. А заметила она руку, которую мужчина уже некоторое, довольно продолжительное время, не вынимал из кармана. Совершенно инстинктивно девушка отстала на полтора шага от своего спутника. Так, на всякий случай. Спустя некоторое время, прошедшее в молчании, Джейд уже открыла рот, готовая заполнить чем-либо нервировшую ее тишину, как неожиданно для самой девушки с ее губ слетели совершенно не те слова, а голос, вместо того, чтобы быть веселым, прозвучал уверенно и насмешливо.

- Мистер Хаген, вы собираетесь убить меня?

Естественно, стоило ей отстать аж на полтора шага, Хаген заметил это и остановился, посмотрев на мисс Джейд. Но вопрос несколько обескуражил его. Девушка, должно быть, связана как-то с Брауном, раз делает такие предположения. Хаген её не то, чтобы впервые видел, но и не пытался вспомнить, встречались ли они раньше и если встречались - то где? Это было не важно. Гораздо важнее было понять, чем вызвана такая странная реакция?

Или эта мисс знает, кто он? Но откуда она может это знать? Раз знает, значит, она сама связана как-то с тем миром, в котором жил уже много лет Хаген. Ну, можно было догадаться, что приличная девушка не станет требовать свидания с какого-то там содержателя кабака, приторговывающего наркотиками.

"Не слишком ли много девушек в последнее время? - подумал Хаген, и не собираясь вытаскивать руку из кармана. - Либо я становлюсь сентиментальным, либо кто-то пронюхал о моей связи с той проституткой и пришёл к неправильному выводу, будто хорошенькая мордашка может меня отвлечь".

- Куда делся ваш приятель? - спросил Лео Хаген, раздумывая, не стоит ли всё-таки осмотреться, прежде чем идти дальше. - Что-то мне его физиономия показалась знакомой.

Дальше стоило сказать: "И с какого перепою я ввязался в это дело!", но Хаген, как ни странно, всё ещё не забыл, что ему требуется работа. Хотя обстановка нравилась ему всё меньше, а прежнее хладнокровие после месяца, проведённого между жизнью и смертью, возвращаться не торопилось. Хаген был очень раздражён и даже не возражал бы, высунь этот "дружок" мисс Либерти свой нос наружу. Тут же схлопотал бы либо пулю, либо зуботычину (в зависимости от обстоятельств).

И всё-таки ему удалось удержать себя хоть в каких-то рамках. Слишком сильно выходить из себя всё равно было бесполезно и даже опасно.

- Пока не вижу повода вас убивать, - добавил он уже более миролюбиво. - Ваши дела - с Брауном, а не со мной. Прикажет - убью.

"И зачем только женщины суются в мужские дела?"

Нельзя сказать, что Джейд удивило то, что стоило ей оказаться позади Хагена, как тот уже повернулся к ней лицом. Она ожидала такой реакции, но ей нисколько не стало спокойней от этого. Отсутствующий взгляд мужчины, как будто это было привычкой, давно вошедшей в его жизнь, пробежался до конца коридора, а затем вернулся и остановился на лице мисс Либерти. Он быстро рассматривал девушку, очевидно, пытаясь понять, почему она задала ему такой вопрос. Конечно, подозрительности от этого в нем не убавилось.

Вместо ответа, он спросил о Мэдисоне.

"И что мне вам сказать, Хаген? Что, если я найду этого труса, то сама ему зубы выбью?" - размышляла она. - "Или что-нибудь убедительное соврать?" Заставив себя соблазнительно улыбнуться стоящему перед ней раздраженному убийце, девушка решила в пользу первого, однако, озвучивать она собиралась не все:

- Не знаю, мистер Хаген. Но очень надеюсь узнать, очень.

Больше говорить она ничего не собиралась. Да, Либерти хотелось подтолкнуть Хагена, чье лицо рассматривала в надежде узнать хоть о малой доле его мыслей, чтобы он все таки ответил на ее вопрос, но инстинкт самосохранение вопил ей заткнуться.

В конце концов, мужчина ответил ей, что пока у него нет повода. Чувствуя сильнейшую уверенность, что она сейчас испытывает если не судьбу, то по крайней мере терпение Хагена, она просто сказала:

- Если все обстоит именно так, то почему бы вам не вынуть руку из кармана?

Ее голос излучал спокойную уверенность, которую девушка не чувствовала внутри. На губах все еще блуждала улыбка, а в мыслях она пыталась просчитать такую подозрительность. Вздохнув, она продолжила:

- Поверьте мне, мистер Хаген, сейчас я для вас не опасна. А мой "приятель", как вы его назвали, сегодня явно не в состоянии хоть что-нибудь сделать, даже даму не смог удовлетворить...

Мисс Либерти ухмыльнулась и театрально закатила глаза.

"Да, наверное, стоит оставить себе хоть один шанс, если ситуация выйдет из под контроля, и не говорить ему, что у меня нет оружия. А сумочку я ему отдам на проверку, только если он сам попросит... или, даже, потребует, угрожая мне револьвером. Нет, было бы глупо признаться ему, что я сегодня безоружна. И еще глупей было, не подумать об опасности. О, кажется, если все образуется, я снова буду спать со своим револьвером в обнимку."

Хаген, видимо, решил, что с него уже хватит и всё, что он должен сделать - это проводить мисс до нужного помещения. Собственно, он не нанимался разговоры вести. Поэтому он вынул-таки руку из кармана и пожал плечами. На намёк о том, что мужская сила "приятеля" мисс Либерти оставляет желать лучшего Хаген просто не среагировал. Он к таким вещам относился как к ничего не значащему трёпу, или к личным делам других людей, до которых ему дела не было. Во всяком случае, сам он не собирался демонстрировать мисс Либерти свои способности в этом плане - так что толку об этом говорить?

Другое дело: на сколько мисс представляет из себя опасность для Хагена, или не представляет. Здесь любой человек, по мнению Хагена, мог оказаться недостаточно безопасен. Однако, вслух Хаген высказал совсем не то, что подумал:

- Вы ведёте себя слишком вызывающе, чтобы воспринимать это всерьёз, - сказал он. - Идёмте. Вы ведь с Брауном собрались разговаривать, а не со мной. Вашим приятелем я потом заинтересуюсь, когда снова увижу на горизонте.

Он сделал приглашающий жест. Пока ещё мисс Либерти не довела его до того, чтобы схватить её под руку и отволочь куда нужно силой. Тем более, что она сама напросилась на беседу с их милейшим хозяином. Вряд ли это было всего лишь прикрытием для того, чтобы поболтать от нечего делать с некоей личностью по имени Леопольд Хаген.

Все таки мужчина вынул руку из кармана и Джейд стало несколько легче от этого. Она поняла, что на некоторое время задержала дыхание и с шумом втянула в себя воздух.

"Как оказалось, было несколько легче, чем я ожидала," - подумала она, и улыбнулась своему спутнику, разглядывающему ее.

Его взгляд не был оценивающим в том плане, что он не оценивал мисс Либерти, как женщину, скорее как противника. Но напряженность и подозрительность в нем весьма и весьма ясно читались. Возможно, мистер Хаген и подозревал ее в чем-то, возможно, считал ее опасной, а, возможно, он был просто закоренелым женоненавистником.

Пока мужчина говорил, их взгляды встретились.

- Но ведь одно другому не мешает, не так ли, мистер Хаген? - отозвалась девушка, не отрывая взгляда от его лица, тогда как на ее самом появилась хитрая улыбка и она даже подмигнула мужчине. - А вам не нравятся вызывающие, эффектные, красивые женщины?

Девушка все ближе и ближе приближалась к Хагену, приглашающему ее пройти вперед. Подойдя к нему почти вплотную, что даже в таком узком коридорчике выглядело намеренно, она, глядя тому в глаза (слегка запрокинув голову для этого), демонстративно, медленно и соблазнительно облизнула вишневые губы. Между ними оставалось даже меньше, чем полшага и она бесстрашно еще больше сократила это расстояние, уверенная, что за это Хаген ее пока не убьет, только пока.

Она стала тихо и быстро задавать вопросы, в поисках разгадки поведения этого человека, который безумно ее интриговал:

- Вы не желаете, чтобы я шла позади вас - опасаетесь за свою спину? - мисс Либерти слегка прищурила глаза. - Не хотите подставлять ее мне? Считаете, что я опасна или просто пытаетесь сойти за джентльмена - "дамы вперед" и все такое?

В ее глазах можно было прочесть легкую насмешку, хотя ей очень хотелось узнать, о чем думают такие люди, о чем думает он.

- Почему бы мне не побыть джентельменом? - переспросил Хаген, пожав плечами.

Было бы в высшей степени глупо поддаться на очарование этой мисс. Особенно если учитывать, что как раз вызывающе ведущие себя девицы Хагену никогда не нравились. Он и среди проституток предпочитал какую-нибудь "скромницу", даже если под маской "скромницы" на самом деле таилась самая развратная особа борделя. И хотя мисс Либерти во всех отношениях была очаровательна и очень красива, на него это не произвело впечатления. Лет в 20 может быть и произвело бы, но та пора давно миновала. Сейчас Хагеном двигал чисто деловой интерес и сображения безопасности.

- Вызывающе красивые женщины стоят дорого, а я сейчас на мели, - сказал он, подхватывая мисс Либерти под руку и двинувшись к лестнице. - К тому же, у вас здесь тоже чисто деловой интерес. Если вам очень любопытно узнать, как я отношусь к любовным утехам при исполнении служебных обязаностей - скажу сразу: никак. А если я лично вам нравлюсь по какой-то причине - могу назначить свидание в более подходящей обстановке. Поверьте, разочаровывать девушек не в моих правилах.

Пока он это говорил, они успели преодолеть оставшиеся несколько метров до лестницы. Сейчас Хаген крепко держал мисс Либерти за руку. Пальцы его напоминали стальной капкан, который из гуманных соображений изнутри обшили воилоком. Синяков не будет, но и вырваться сложно.

"Не хочет признаваться?" - думала Джейд, позволяя себя вести под руку, когда мужчина выбрал последний вариант, который она специально дала для возможности увильнуть. Конечно, вполне возможно было, что была и другая причина, но Либерти в это слабо верилось.

- Представился хороший шанс, не так ли, побыть джентльменом? - иронично спросила девушка. Впрочем, ответа она на свой вопрос не ждала и тут же продолжила. - Мне, конечно, приятно, что для меня вы стараетесь быть джентльменом, мистер Хаген, но я была бы вам благодарна, если бы вы были менее... грубы. И, не могли бы вы захват перенести чуть ближе к запястью, - тут она решила пояснить свою просьбу, - крайне неудобно подниматься по лестнице, когда тебя буквально втаскивают.

Мисс Либерти сейчас старалась быть повежливее. Если вас куда-то тащат, то, значит, вы уже кому-то порядком надоели, и следующим этапом вполне может быть удар: по лицу или в живот - какая разница? Все равно неприятно.

Конечно, Джейд Либерти должна была быть благодарна за такое "ласковое" обращение - Хаген не сжимал ее руку до боли, как делают очень многие мужчины. Хотя, нет, это не мужчины - это просто садисты: ведь они причиняют боль только потому, что им нравится, когда люди выказывают свою боль.

"Ну, хоть что-то радует!" - думала она. "И надо взять на заметку то, что мне он только что сказал."

- Знаете, мистер Хаген, мне нравится ваша самоотверженность, но понятия о свидании у меня более старомодные, чем остальные взгляды: свечи, романтический ужин, розы, красное вино. И вы не поверите, но если я скажу вам, что "вы мне нравитесь по такой-то причине", - тут девушка позволила наконец-то сдерживаемой насмешливости просочиться в свой голос, - то, боюсь, я вас оставлю без последнего фартинга.

Они поднялись наконец по лестнице и теперь мисс Либерти заинтересованно оглядывала все вокруг, пытаясь понять, где они находятся.

- А мне терять нечего, - заметил Хаген, ненавязчиво перехватывая её руку пониже, за запястье. - Деньги - дело наживное, а жизнь слишком коротка, чтобы сильно ею дорожить.

Они поднялись в верхнюю часть кабака и наверное следовало отвести мисс Либерти в одну из комнат типа той, в которой Хаген караулил какие-то пол часа назад мисс Роуз.К тому же, ему просто любопытно было, зачем девушке понадобилось о чём-то говорить с Брауном. Если она - его осведомитель, то тогда всё понятно. Но так - зачем кому-то вообще стремиться к встрече с этим скользким типом?

Как всякий человек, ведущий довольно легкомысленный образ жизни (если можно назвать легкомысленным постоянное хождение по грани), Хаген очень легко переходил на поверхностный тон, если только чувствовал, что женщина не собирается разыгрывать из себя добропорядочную мисс из общества. Он никогда не позволил бы себе обращаться с той же мисс Уотерхауз столь откровенным образом. И это вовсе не значило, что он видит в мисс Либерти дешевую проститутку или что-то хоть близко подобное. Но она явно имела дело с тем же миром, что и Хаген и в определённой степени становилась ступенькой ближе к нему самому. Во всяком случае, при мисс Либерти он не постеснялся бы свежего шрама на своей голове, хотя от мисс Уотерхауз долго прятал его под шляпой, невзирая ни на какие правила приличия, требующие от мужчины снимать головной убор в помещении, да ещё при даме.

- Если вы не против старомодного свидания - то можете сказать, что я для вас вполне привлекателен и вы готовы принять приглашение. По крайней мере, розы и свечи я вам гарантирую.

Мужчина исполнил просьбу мисс Либерти, никак не прокомментировав ее, просто перехватил руку девушки за запястье.

- Вот не скажите, мистер Хаген. Вы сейчас говорите простые истины, которые впихивают в наши головы с детства, а сколько раз вы оказывались с другого конца револьвера или ножа, наставленных на вас? Сколько раз вы голодали, не ели по два - три дня?

Незаметно для себя стала повышать голос взволнованная Джейд.

Ее слова, ее мысли снова возвращали ее к тому времени, когда она осталась одна. Единственное "грязновато-невзрачного" цвета платье, все в заплатках, дырявые грубые ботинки - это ни что, по сравнению с голодом, который ей приходилось испытывать, таким голодом, когда друзья приносят тебе остатки своего ужина, чтобы ты продержалась до своей первой маленькой зарплаты, а ты и рада этому, и не знаешь, как их отблагодарить. А твоя первая маленькая зарплата уйдет на раздачу долгов, на плату за коммунальные услуги и совсем немного останется на еду - и снова голод. И так по замкнутому кругу.

А как можно забыть время, когда боишься оставаться одна, боишься заворачивать за углы или в переулки, когда жмешься не только к друзьям, но и к случайным прохожим? Как можно забыть время, когда постоянно оглядываешься и озираешься: "а не притаился ли в той тени мой убийца?"; когда живешь в постоянной подозрительности и напряжении; когда ночью просыпаешься от одного и тоже кошмара вся в поту и еще долгое время, до полного изнеможения, прислушиваешься к тишине в комнате или к тихому посапыванию друга или подруги? Когда не расстаешься со своим револьвером даже ночью?

Все эти воспоминания проносились перед нею невероятно быстро, но она осознала каждое. На некоторое время Джейд Либерти выпала из течения жизни, была подхвачена потоком прошлого и захвачена в водоворот памяти. Девушка больше ничего не говорила. Ее рот был слегка приоткрыт, грудь тяжело вздымалась, а на лице застыло напряженное выражение.

Только через какое-то время девушка осознала, что Хаген обратился к ней и быстро спохватилась.

- Простите... Я сильно отвлеклась... Так что вы сказали, мистер Хаген?

А у девушки явно были свои кошмары, которые вдруг увлекли её куда-то. Куда - Хаген не знал и не особо горел желанием узнать. Требуя откровенности от других людей, самого себя ставишь в положение человека, который должен быть откровенен. А Хаген не любил распространяться о своей жизни. Нечем было хвастаться. Стрелял он хорошо, убивал не задумываясь, а что при этом говорила его совесть - неважно. И уж тем более, он не стал бы вспоминать, сколько раз и по какому поводу сам смотрел в дуло чужого револьвера или бывал бит до полусмерти, до состояния животного, у которого остаётся только одно устремление - вырваться или подохнуть, чтобы всё наконец кончилось. Зачем кому-то об этом знать?

Посозерцав лицо мисс Либерти и пожав наконец плечами, Хаген отмахнулся:

- Не берите в голову. Ничего умного я не сказал. Идёмте. Будет лучше для нас обоих, если каждый будет держаться в своих рамках.

Он на этот раз молча двинулся по коридору, не боясь почему-то оставлять мисс Либерти за своей спиной. Хотя, сделав несколько шагов, обернулся, поджидая, когда она пойдёт следом.

"В своих рамках держаться?" - девушка недоуменно поглядела на Хагена. - "О чем это он? Я что-то, наверное, интересное пропустила. Ну и ладно!"

Мисс Либерти, передернув плечами, поспешила за мужчиной, который отпустил теперь ее. Только когда тот обернулся проверить идет ли она следом, девушка поняла, что теперь Хаген подставил е свою спину. Попытавшись совладать со своим лицом и улыбнуться Хагену, чтобы скрыть от того свое удивление и свое замешательство. Но она не была уверена, что ей это удалось.

- Мистер Хаген... - Джейд пошла быстрее и, нагнав мужчину и поровнявшись с ним, начала заново. - Мистер Хаген, какой бы я ни была сейчас рассеянной, но я заметила, что теперь вы повернулись ко мне спиной... Не скажите, что заставило вас больше доверять мне?

"Ничего умного я сейчас не спросила", - мысленно передразнила она и слова и интонацию своего спутника, - "но, может быть, он ответит мне?" Джейд попыталась поймать взгляд мужчины.

«И все же, в чем причина такой перемены в Хагене? …Ммм, кстати, кажется я уже в «верхнем» легальном помещении, в кабаке Брауна. Интересно, куда меня сейчас отведут?»

Он молча дошёл до комнаты, в которой ещё недавно дожидалась кого-то мисс Роуз - и распахнул двери. Внутри никого не было. Хаген кивнул, вполне удовлетворённый.

- Проходите, - сказал он просто. - Я так понял, что мистер Браун не собирается приглашать вас в свой кабинет, так что можете подождать его здесь.

Она задавала слишком конкретные вопросы, на которые иначе, чем абстрактно, ответить было просто невозможно. Невозможно объяснить другому человеку то, что сам понимаешь лишь на уровне инстинкта. Или не понимаешь вовсе, а только чувствуешь. На свои чувства Хаген привык полагаться. Не было случая, чтобы он не ощутил заранее, что впереди поджидает опасность. Другое дело, что далеко не всегда он этому своему чувству поддавался. По разным причинам. Например, потому, что всё равно нужно было идти вперёд, пусть тебе хоть двадцать раз подумается, что впереди поджидает гибель, или по меньшей мере, крупная неприятность. Риск в его работе был так же естественен, как способность дышать или говорить.

- Дело не в доверии, - сказал он наконец. - Просто на данном этапе наши с вами интересы не пересекаются. Так что я не вижу причин видеть в вас врага, способного ткнуть ножом в спину. - Он усмехнулся. Хотя весёлости в этой усмешке не было. - По крайней мере, это логичное объяснение. А на самом деле, мне очень жаль, что такой красивой девушке, как вы, приходится вести образ жизни типа моего. Ну, это не причина вам доверять, конечно. Я не думаю, что у вас хватит реакции стукнуть меня по голове быстрее, чем я успею вас остановить. А ваш приятель смылся, судя по всему, окончательно. В этом коридоре незаметно не подойдёшь.

Какое-то время мистер Хаген не отвечал.

"Вероятно, думает: отвечать мне, или нет, и если отвечать - то что?" - подумала Джейд и слабо ухмыльнулась. Прерывать молчание ей не хотелось.

Девушка вообще не могла поверить, что идет сейчас рядом с тем, о ком ей рассказали столько баек (хотя, может половина, может меньше или больше, были правдой или частично содержали в себе правду) и при этом еще и задает ему вопросы. Пока они не дошли до одной из комнат, у девушки было время подумать. В частности она еще раз прокрутила в голове ту фразу ее спутника, где мужчина говорил, что может пригласить ее на свидание, если она скажет, что он ей нравится. Либерти цинично улыбнулась и решила: "Как-нибудь потом, но обязательно стоит ему об этом напомнить... и, возможно, Мэдисон был прав, сказав, что не такая уж и плохая идея переспать с Хаген - по крайней мере, я почему-то думаю, что этим и закончится наше свидание... если не убийством."

Распахнув дверь, мужчина пригласил мисс Либерти в комнату. Конечно, она не была столь же эпатажной, как и комната внизу, где они были с Мэдисоном, но по крайней мере она была обставлена со вкусом.

Теперь, наконец, мистер Хаген соизволил ответить.

- Не ставьте на это денег, мистер Хаген. Никогда не знаешь, у кого реакция быстрее - подмигнула Джейд мужчине и вошла в комнату. - Вы останетесь составить мне компанию и по-караулить заодно или же покинете меня? Кстати, насчет образа жизни... не принимайте близко к сердцу, мистер Хаген, но я несколько по-чище буду, чем вы. Улыбнувшись, девушка подошла к ближайшему креслу и села в него.

- Мужчина, стреляющий из пистолета - это в порядке вещей, - парировал Хаген, неожиданно разозлившись. - Женщина, которая по доброй воле суётся в мужские дела, проигрывает гораздо больше. Вы не созданы для войны. Война губит ваши души, уродует гораздо сильнее, просто потому, что вы - женщины. Вся эта кровь, грязь - она не должна к вам липнуть. Это - на нашей совести. - Он ткнул себя пальцем в грудь. - Так что не обольщайтесь. Даже если за вами нет ни одного трупа, но вы участвуете в грязных делишках таких, как Браун и иже с ним - это вредит вам гораздо больше, чем мне. Хотя я могу вас понять. Раз вы здесь, значит в вашей жизни не попалось ни одного приличного сукина сына, который оградил бы вас от этого.

Он успокоился, ещё раз окинул взглядом коридор и пожал плечами. - Я бы составил вам компанию, но боюсь, что разговоры со мной доставляют мало удовольствия.

И чего он на неё взъелся? Хаген сам понять не мог. Либо нервы на пределе из-за всех последних событий и выкрутасов Брауна впридачу, либо его, Леопольда Хагена, действительно взволновало, что эта симпатичная девушка лезет в дела, в которые даже он сунулся лишь потому, что другого выбора нет. Кто она такая? И какие негодяи втягивают в жизнь "подпольного" Лондона таких, как эта мисс? Втягивали и втягивают, с юных лет. Не то, чтобы Хаген считал себя борцом за нравственность, но что-то его задело в этот раз. Что? Этого он пока не мог понять.

"И чем же я его разозлила?" - удивленно подумала девушка, когда Хаген чуть ли не орал на нее. "Я же предупредила его, чтобы не принимал близко к сердцу, предупредила ведь?"

Мисс Либерти давала возможность, время выговориться мужчине. По собственному опыту она знала, что когда на вас кричат, надо сидеть тихо и спокойно, а не влезать в чужие тирады и монологи, сразу же оправдывая себя. А к мистеру Хагену тем более надо было обращаться осторожно. И вообще, Либерти не любила оправдываться. "Кажется, успокоился" - облегченно выдохнула она. А кто знает, вдруг он сумасшедший и просто в порыве гнева, ярости, убьет ее?

На всякий случай, прождав еще некоторое время, она, тщательно следя, чтобы голос оставался спокойным, возразила мужчине:

- Вы правы: в моей жизни и правда не засветился ни один приличный сукин сын, который оградил бы меня от всего этого. Но знаете, у меня и так жизнь вся ни к черту - горько ухмыльнулась она. - И вообще, мистер Хаген, с чего вы взяли, что я сунулась туда по доброй воле или, просто, с чего вы взяли, что я сунулась?

"Может, я не сунулась, а воспитывалась в окружении лондонского дна, а затем и мафии?" - мысленно добавила она. Выждав пару секунд в молчании, она продолжила.

- Вы сейчас пытались уверить меня, что война губит наши, в смысле, женские души. Так скажите этой "войне", чтобы она не трогала нас, чтобы она не трогала людей, которых мы любим! Скажите нищете, которая заставляет женщин, у которых есть дети и которых нечем кормить, чтобы она не заставляла выходить их на улицы и продавать себя! Скажите!

Если начала она еще вполне сдержано, то закончила страстно, порывисто. Мистер Хаген говорил правду, но он не учел того, что не в силах изменить порядок вещей. То, что кто-то или, даже, все считают и понимают, что это неправильно, еще не значит, что все изменится из-за этого.

Хаген уже и сам понял, что забирается не туда, куда следовало бы. Поэтому просто пожал плечами. А действительно, мог ли он что-то изменить? Впрочем, он мало задавался подобными вопросами, просто жил, как получалось. Откровенно говоря - получалось не очень. Но разве он хоть раз попытался что-то изменить? Проще не думать о подобных вопросах вовсе и уж тем более, не обременять ими других людей.

- Я не знаю, кто и что может изменить тот порядок вещей, который есть, - сказал он. - И вы правы, я суюсь не в свои дела. Но по моему, красивая женщина при должной сноровке может добиться большего. Хотя, это не моего ума дело. Вряд ли я в ближайшем будущем смогу хоть одной женщине предложить стабильное и спокойное существование. Так что говорить об этом?..

Он закрыл наконец двери, прошёл к столу и сел, некоторое время соображая, куда именно задевал свою шляпу. Скорее всего, оставил в кабинете у Брауна. Жаль, если придётся в спешке покидать это заведение. Шляпа Хагену нравилась. К тому же, болтаться по улицам без головного убора - всё равно что окончательно признатьс ебя каким-то отребьем. А это Хагену гордость не позволила бы. Так что некоторое время он сидел, задумчиво трогая едва заживший рубец, который делил его которко стриженную тёмную шевелюру на косой пробор и размышлял, не пойти ли к Брауну и не потребовать с него по крайней мере каких-нибудь объяснений. Но в результате так никуда и не пошёл и остался сидеть на месте.

- Если не можешь изменить мир, то, может быть, стоит изменить свой взгляд на него? - тихо пробормотала для себя Джейд, откидываясь на спинку кресла. Небрежно положив одну руку на подлокотник, ладонью второй девушка устало прикрыла глаза.

Хаген все же решил остаться и, закрыв двери, уселся рядом со столом. "Какой же сегодня чертовски длинный вечер!" - думала она. "Я уже устала, а ведь даже с Брауном еще не успела поговорить. Так что все еще впереди - и игра, и напряжение, и ненужные вопросы. Да, длинный будет вечер."

Либерти раздвинула пальцы и посмотрела на мужчину. У него была вполне привлекательная внешность, если бы не некоторая... суровость черт его лица? Удивительно, но она только впервые сейчас думала у Хагене, как о мужчине, как о человеке, у которого есть или были мама и папа, которому тоже надо есть и спать, а не о злобной машине-убийце. На губах девушки появилась улыбка, но быстро увяла, когда она заметила совсем "свежий" рубец на голове Хагена.

"Как странно: рубец достаточно заметен, но пока Хаген не привлек к нему ее внимание своим бездумным действием, я его и не видела" - пронеслась в ее голове мысль.

Решив, что глупо кого-то разглядывать вот так, вроде бы таясь, но при этом несомненно привлекая к себе внимание, Либерти опустила руку.

Молчание затянулось и становилось несколько некомфортным. Не придумав ничего достойного, Джейд запустила руку в сумочку. Достав мундштук и тоненькую сигарету, она, прилаживая одно к другому, из вежливости поинтересовалась:

- Не против?

Собственно говоря, для нее не имело большого значения: против ли Хаген или нет - любую проблему можно решить. Если нет - все прекрасно, а если и против - то она просто покурит у открытой форточки. Либерти настолько хотелось сейчас закурить и немного развеяться, что она была готова найти хоть с полсотни решений, как и где это сделать. Достав свою красивую, кричаще дорогую зажигалку, подарок одного из последних разведенных ею "поклонников", она подпалила кончик сигаретки, не дождавшись ответа. Кинув зажигалку обратно в сумочку, девушка глубоко затянулась и прикрыла глаза. Курение не доставляло ей какого-то особого удовольствия - оно просто позволяло некоторое время не думать, просто втягивать в себя дым и выпускать его. Это помогало на некоторое время отвлечься, но далеко не всегда. И не в этот раз. Выпустив тоненькой струйкой сизоватый дым, она вдруг спросила:

- Было больно? Ваш рубец на голове.

Хаген не курил. Точнее, курил, но это уже прошло. Почему-то после ранения он ни разу не притрагивался к сигаретам. Не тянуло. Но возражать против того, чтобы курил кто-то при нём, он тоже не собирался. Какая, в сущности, разница?

- Не больнее, чем обычно, - пространно ответил он, осознав, что сам привлёк внимание.

Это Леопольду Хагену не понравилось. Он привык лучше контролировать свои действия. Но сегодня все просто сговорились постоянно выводить его из обычного состояния недоверчивого равновесия к окружающему.

- Хуже всего, что такие неожиданности выбивают из привычного уклада, - заметил он, почему-то решив продолжить разговор. - Я бы не оказался здесь сегодня, если бы два не слишком умных джентельмена... или три, не помню, сколько их было, не пришли к выводу, что меня легко убить. За что и поплатились.

Почему-то ему доставило некоторое удовольствие всё это высказать вслух. Хотя он и не считал, что блестяще справился тогда. Но ведь в конечном итоге он жив, а они - нет. Результат в данном случае был главным показателем. Остальное не имело значения, в том числе и его рана тоже не имела теперь никакого значения.

Но на лице Хагена не отразилось и намёка на довольную улыбку. Он проговорил всё так, словно просто констатировал факты. Может быть, даже более сухо, чем требовалось.

"Не больнее, чем обычно? Мы с ним говорим об одном и том же? Я о ране на голове, а он - не уверена" - удивилась Либерти. Все неверие девушки специально для Хагена весьма красноречиво отражалось на ее лице.

Но Хаген этого не видел или просто не заметил, а может и не хотел уделять этому внимания. Но почему-то, по какой-то необъяснимой причине, он решил продолжить и рассказал мисс Либерти даже кое-какие подробности истории (правда, некоторые из них были непонятны для девушки), при которой он и получил свою рану.

Джейд живо представила себе картину: "Трое небритых подонков, вылезших из темного грязного переулка, нападают на Хагена - у двоих из них наверняка есть небольшие, возможно, даже складные ножи, а у третьего, скорее всего, револьвер... такие взрослые опасные игрушки, отнимающие жизнь. Иногда, у их обладателей." Либерти грустно улыбнулась.

- Жалко мне, мистер Хаген, этих дураков, решивших на вас напасть. О них, наверное, ни у кого не осталось памяти. Вот, даже, если взять вас - вы не можете точно сказать, сколько их было, а лица тем более смешались с другими. И пройдет совсем немного времени, как вы их забудете. Конечно, если после их "великого" деяния у вас останется шрам, время от времени вы будете их вспоминать, как очередных неудачников, но и только.

А если бы сегодня удача была на их стороне, то до конца их жалкой жизни они хвалились бы вашим убийством, даже если бы о Хагене и позабыли лет через двадцать, они все равно бы хвалились и выпивали...

Не понятно было, к чему она это сказала. Вроде, как в продолжение своих мыслей, а вроде как и развитие новой.

- Мистер Хаген... знаете, вот я сейчас подумала - я столько слышала о вас, а ведь до сих пор не знаю вашего имени - Джейд вопросительно посмотрела на мужчину. - Как вас зовут друзья... ну, или близкие знакомые?

Хаген с интересом выслушал всё, что сказала девушка. И даже отвлёкся ради этого от собственных мыслей.

- Интересно, - проговорил он задумчиво. - Мало кого интересует моё имя. Но извольте: Леопольд Хаген к вашим услугам. Иногда меня зовут - Лео. Но я не думаю, что в моей персоне есть что-то значительное, чтобы ещё 20 лет вспоминать. Таких, как я - может быть сотни в одном только Лондоне. Я действительно вас чем-то заинтересовал? - спросил он неожиданно с некоторым любопытством в голосе.

Браун не шёл. Беседа затягивалась. Уже вторая длительная беседа с мало знакомой девушкой за последние сутки. Если бы Хагену кто-то сказал, что на ближайшее время в его обязанности будет входить караулить или сопровождать молодых особ другого пола - он наверное очень удивился бы этому.

В отличие от мисс Уотерхауз, с мисс Либерти (имени которой он до сих пор не знал) говорить было и проще и сложнее. Проще, потому что она как бы была ближе к Хагену, а сложнее, потому что разговор невольно заходил в слишком личные вещи, о которых Хаген предпочитал умалчивать.

- Кстати, не обижайтесь: на сколько я помню, я тоже не спрашивал ещё, как вас зовут, - добавил Хаген.

"А он все-таки назвал себя..." - пронеслась мысль в голове девушки. "Леопольд Хаген... Лео Хаген - хм, звучит!"

Пока мисс Либерти распробовала на вкус имя собеседника, тот с неподдельным интересом в голосе спросил: - Я действительно вас чем-то заинтересовал? Ответ Либерти знала, точно знала, и думала, как бы понебрежней, ненавязчиво так ответить. Перебирая варианты, она все больше и больше ухмылялась - некоторые из придуманных ее ответов были смешные, некоторые - абсурдные, некоторые сочетали в себе и то м другое. Пока она решала, что и как сказать Хагену... м, простите, Леопольду Хагену, тот заинтересовался и ее именем.

Девушка улыбнулась, когда, опустив глаза, заметила, что ее сигаретка почти вся и истлела, а немного пепла уже валялось на полу.

- Мое имя Джейд, мистер Лео Хаген - девушка подняла взгляд на мужчину и еще шире улыбнувшись, поднесла мундштук к губам, постаравшись незаметно стряхнуть пепел до этого. Затянувшись так, что кончик сигаретки вновь заалел, девушка поднялась и подошла к столу, за которым сидел ее новый знакомый. Затушив сигаретку в пепельнице, стоявшей на столе, она, крутя мундштук в пальцах, спросила:

- А вам действительно интересно знать, Лео, заинтересовали вы меня или нет? Не думала, что вас волнует женское внимание.

На мгновение повисло молчание и Либерти, полуприсев на стол, честно призналась.

- Ладно, все-все, сдаюсь - да, вы действительно заинтересовали меня, мистер Леопольд Хаген. Даже более того, я честно признаюсь вам: вы меня безумно интригуете. Я не могу понять, что вы за человек и, честно говоря, не понимаю, как вообще вас занесло сюда, к Брауну.

А теперь давайте откровенность за откровенность - я вас интересую? Джейд озорно улыбалась - только что она сдала себя с потрохами, но, почему-то, ей было весело. Она, казалось, будь здесь Мэдисон, могла бы схватить его за нос и поводить так из стороны в сторону, смеясь и говоря тому "врунишка". Просто из-за того, что она знала, что увидит либо "первую", либо "третью" реакцию его лица, но все равно и та, и та были бы веселыми, и она звонко смеялась бы, увидеть хоть одну из них.

Кажется, к ней снова возвращалось хорошее настроение. Разговор с Леопольдом Хагеном обещал быть, возможно, единственным хорошим, положительным моментом за весь вечер.

На какое-то мгновение в нём возродилась подозрительность. Зачем кому-то знать, каким ветром его занесло к Брауну? Но похоже было, что мисс Джейд и не ожидает, что он ответит ей и срочно выложит все обстоятельства. Кстати, интерес девушки Хаген воспринял без того, чтобы возгордиться. Он мог бы быть вполне открытым и откровенным, и никого не интриговать, если бы это периодически не вредило ему самому. Иное дело - интересует ли она сама его? На подобный вопрос вполне можно было ответить откровенно. Что в известной степени радовало.

А мисс Либерти, по всему видно, пришла в достаточно хорошее расположение духа. Это слегка расслабляло. Не особенно то приятно наблюдать за тем, как в твоей компании все быстро скисают и становятся мрачными. Хотя, это и устраивало Хагена больше, чем необоснованная весёлость, которую он чаще всего принимал за оскорбление или желание его поддеть. Только не сейчас. Сейчас всё выглядело проще и естественней.

- Не знаю, чем я так могу заинтриговать, - честно признался он. - Я - обыкновенный наёмник. И был таковым большую часть своей сознательной жизни. Вы меня интересуете. Вы красивы, к тому же, умны. И вполне можете рассчитывать на интерес со стороны мужчин. Там, в коридоре, я предложил вам как-нибудь встретиться. Пусть Браун хоть провалится, но он заплатил мне задаток за то, чтобы я торчал в его заведении. Так что деньги у меня есть и ужин со свечами и розами я вполне могу вам обеспечить. Конечно, если вас не отталкивает перспектива провести время с наёмником.

Всё это Лео Хаген высказал достаточно серьёзным тоном. Улыбаться ему было не слишком свойственно, но в чуть прищуренных глазах явно читалась улыбка. У девушки слегка расширились глаза, когда Леопольд вновь вернулся к приглашению на свидания, хотя в коридоре Либерти и вправду не слышала, что говорил ей тогда Хаген.

"Зачем это ему?" - думала она, старательно следя, чтобы на ее хорошеньком личике не отразилось подозрительности. "Хотя... а почему бы и нет? Сейчас у меня нет никого, из-за кого стоило бы переносить свидания... хм, пожалуй, я даже соглашусь... Глядишь, может быть когда-нибудь у него дрогнет рука, если я окажусь не с того конца револьвера? Ай, что-то слабо вериться! Надо подумать о более насущном, например: чем закончится наше свидание? Удовлетвориться ли Леопольд Хаген "поцелуем в щечку" или у него другие представлении о свидании? Пока не спрошу, не узнаю."

Джейд озорно улыбнулась и наклонилась к мужчине, чуть ли не ложась на стол.

- Ну, Лео, если вы еще и улыбнетесь, да так, как можно прочесть у вас в глазах, то совсем растопите мое сердце.

Она подождала хоть какой-нибудь реакции на свои слова и уже более серьезным тоном продолжила, хотя и попыталась пошутить:

- Вы так всегда серьезны, мистер Лео Хаген, наверное, это издержки вашей профессии. Но провести с вами время мне будет приятно. Даже, более того, Леопольд, я уверена, что вы прекрасный собеседник.

"Ах, вежливость, вежливость!" - подумала девушка и улыбнулась, предвкушая вероятное удивление, после своего еще пока не заданного вопроса.

- Только мне интересно, - медленно произнесла она, глядя Хагену в глаза и уже на самом деле ложась животом на стол, - какое у вас представление о свидании: ужин, но, желательно, обойтись без него, и в койку или нет?

Хаген не был сегодня расположен шутить. Улыбка из глаз тоже исчезла. Он уже задумался, что это на него нашло. Так и в ловушку недолго попасться. Хотя он обычно верил женщинам, на сколько вообще был способен верить. Просто эти создания, которых Лео Хаген признавал однозначно слабее мужчин, имели право обманывать, предавать и завлекать в ловушки. Просто потому, что иначе им было не одержать верх. По мнению Хагена, если мужчина попадался в ловушку, расставленную женщиной, он мог винить в этом только себя. Нечего было поддаваться. Но почему бы не поддаться, когда нечего терять? К тому же, девушка вела себя достаточно вызывающе и явно рассчитывала на то, что он поддастся. Она молода, красива. Почему бы не позволить ей одержать верх? Всё равно в этом заведении Брауна творится невесть что и неизвестно, что будет дальше. Особых перспектив, по крайней мере, явно не наблюдается.

Хаген придвинул своё лицо к её лицу и, чуть прищурившись, сам заглянул ей в глаза. А заодно оценил некоторые тонкости её фигуры (ведь она практически легла на стол, открывая тем самым интересный обзор в вырезе своего платья).

- Я не думаю, что вам нравится быть такой выльгарной. И не думаю, что вы горите желанием оказаться в постели с такой странной личностью, как я. Но если бы вы согласились - вам по крайней мере не пришлось бы об этом жалеть. Я умею хранить верность тем, с кем схожусь так близко. По крайней мере, некоторое время.

Тут он наконец улыбнулся. Но и на этот раз улыбка лишь скользнула по его тонким губам - и исчезла. Сейчас он смотрел на мисс Либерти так, как мужчина смотрит на женщину, оценивая возможность действительно завести с ней какие-то отношения. Улыбка все же появилась на лице Хагена, но значительно позднее, чем просила мисс Либерти.

- Я вульгарна ровно настолько, насколько мне нравится, ни больше, ни меньше - предупреждающе произнесла она и тут же несколько снисходительно улыбнулась мужчине, сидящему перед ней. Улыбка не была предназначена для смягчения слов или тона. Она была предназначена только для того, чтобы показать, что "холодность" и оскорбления, пускай и незначительные, не действуют в полной мере и должным образом на нее.

Джейд Либерти любила вызовы, да и сама редко когда отказывалась спровоцировать кого-нибудь или что-нибудь. - И, мистер Леопольд, никогда не приписывайте мне то, чего многие женщины и девушки не сделали бы на моем месте. Уже только тот факт, что эти "многие" не попадут на мое место, говорит, что у меня гораздо меньше принципов.

Тут Либирти пришла в голову заманчивая мысль: узнать, до какой грани ей можно будет доходить в общении с Хагеном, совсем немного позлить его - что из этого выйдет? Не будет ли это стоить ей жизни?

"Ох, надоело мне уже задумываться: будет ли тот или иной поступок стоить мне жизни в присутствии и непосредственном участии Леопольда Хагена!" - резко и несколько раздраженно мысленно оборвала себя Джейд. "Но, с другой стороны, осторожность еще никому не мешала остаться в живых."

Поморщившись от своих мыслей, девушка спросила:

- Например, откуда вы знаете, что я не горю желанием оказаться в постели с такой странной личностью, как вы? А, может, я коллекционирую любовников и как раз таки горю желанием заполучить к себе в "коллекцию" такого как вы, мистер Лео Хаген. Вам это не приходило в голову?

Джейд улыбнулась. И улыбка эта не была приятной.

Хаген никогда не был джентльменом. В противном случае, он сам вёл бы себя более аккуратно, а главное - более вежливо с дамой. Но воспитание мистера Хагена было достаточно абстрактное и ничуть не джентльменское, а главное, в нём всегда жил какой-то внутренний зверь, который только ждал повода прорваться наружу. И, к сожалению, мисс Либерти поставила себе задачей этот самый повод предоставить. Нет, Хаген вовсе не собирался её убивать. Для этого повод должен был быть посерьёзнее. Но на кое-какие действия с его стороны Джейд вполне могла рассчитывать. И тут никакое благоразумие не в силах было помочь.

Хаген давно уже усвоил одну истину: если хочешь что-то сделать - делай, а уж потом комментируй, когда дело будет сделано. Это стало свойством его натуры. Поэтому те, кто знал его поближе, всегда понимали: если Лео Хаген ведёт беседы, можно расслабиться и не бояться, что бы он ни говорил и ни обещал. Гораздо страшнее становится тогда, когда он просто начинает действовать, не сказав ни слова предупреждения.

Вот так и в этот раз: Хаген молниеносным движением схватил девушку за плечи и рывком перевернул, прижав спиной к столешнице. И, не теряя времени на пояснения, продолжая прижимать её к столу, поцеловал, неожиданно, страстно, словно хотел вытянуть из неё душу через этот поцелуй. И только после этого, не отпуская мисс Либерти и нависая над ней, он спросил тихо и ровно:

- Вам никогда не говорили, что провоцировать мужчину можно только до определённой степени?

События развивались слишком быстро и слишком неожиданно. Либерти успела заметить движение мужчины, но не успела достаточно быстро среагировать на него. Она понимала, что была сама виновата - нечего было ложиться на стол, провоцировать почти незнакомого ей человека, при этом зная, что он опасен, и надеяться быстро среагировать и убраться. Возможно, если бы она стояла, то успела бы отскочить хотя бы в сторону … хотя - нет, вряд ли!

Ее же глупость и привела Джейд к тому, что Хаген успел рывком перевернуть ее на спину и крепко прижать еще до того, как она успела дернуться в сторону. Девушка уже мысленно обзывала себя всякими дрянными словечками, не успев пока еще по-настоящему испугаться, как Леопольд поцеловал ее. Поцелуй был далеко не нежный или целомудренный, но Либерти, как это не странно, даже и сейчас не пыталась вырваться и, что более невероятнее, ответила Хагену на поцелуй не менее страстно. "Не плохо, не плохо! Чтобы каждый мужчина реагировал так на твои подначки, Джейд, ты бы ходила вся в засосах!" – мысленно отозвался ехидный голос в ее голове. Так же мысленно приказав этому голосу заткнуться, девушка почувствовала, что Хаген отстраняется. У нее появилась мысль: не укусить ли мужчину за губу? - безнаказанным она просто не могла оставить этот сорванный, украденный (как хотите, так и называйте) поцелуй - но Либерти тут же отогнала эту мысль.

Разорвав поцелуй и наклонившись над ней, Хаген тихо спросил о том, о чем недавно думала сама Джейд, которая, кстати, сейчас часто дышала и смело смотрела в лицо мужчине. Вместо ответа, она насмешливо произнесла:

- Какой интересный экземпляр - давненько мне не попадались такие, как вы, мистер Леопольд Хаген! Кстати, у вас весь рот в моей помаде...

При этом ее губы изогнулись в широкой довольной улыбке, а на лице тоже были темно-красные разводы дорогой помады.

Мисс Либерти попыталась сесть. Возможно, Хаген позволит ей это сделать, возможно, нет, но, в конце концов, она сверкала на всю комнату, и вполне естественным желанием было хотеть поправить неприлично задравшееся платье, открывающее кружевной верх чулок и, частично, черный пояс, не дающий этим самым чулкам съезжать по стройным ножкам.

Хаген не собирался её отпускать. Взгляд его сделался совсем уж заведущий.

- Хорошо выглядите, - сказал он, бросив взгляд на некоторый беспорядок в её одежде. - Почему бы нам не продолжить? Вы так красивы и так привлекательны. Никогда не пробовали провести свидание наоборот: сперва любовь, потом цветы и ужин?

Впрочем, несмотря на то, что она уже достаточно его настроила на боевой лад, Хаген не собирался вести себя как насильник. Поэтому его хватка слегка ослабла, чтобы, если мисс Либерти уж очень захочется, она могла бы высвободиться. Сам Хаген переместился слегка вбок, отпустив одно её плечо. Только ради того, чтобы дотянуться и провести рукой по её бедру.

Мужчину отнюдь не смущало то обстоятельство, что двери комнаты никто не закрывал изнутри и в любой момент может кто-то заглянуть, начиная от прислуги и заканчивая той же мисс Уотерхауз или Брауном. Сейчас всё его внимание принадлежало Джейд и, наверное, он вполне был способен, сунься кто в комнату, вытащить револьвер и потребовать, чтобы незваный гость убрался куда подальше. Но это вовсе не значило, что Хаген потерял бдительность. Во всяком случае, его карман, в котором лежал тот самый пресловутый револьвер, был достаточно далеко от мисс Либерти.

- Продолжим? - предложил он, не особенно озаботившись тем, что сказала мисс Либерти о помаде. Какие мелочи...

Пользуясь небольшой предоставленной ей свободой, мисс Либерти пожала плечами. Вышло, конечно, не так изящно, как хотелось бы (Хаген ведь все же освободил лишь одно ее плечо), но это ее не волновало.

- Отчего же, мистер Лео? Я, пожалуй, слишком... искушенная в этих делах, вам вряд ли удастся удивить меня слишком сильно - я много чего и как пробовала. В конце концов, скорее вы удивите Брауна, который наверняка зайдет в эту комнату где-то в середине нашего маленького междусобойчика.

Голос у Джейд был наигранно скучающий, даже чуточку безразличный, но взгляд подозрительно следил за рукой мужчины, скользившей по ее бедру. Грудь непроизвольно стала вздыматься и опускаться чаще - в такт убыстрившемуся дыханию. Она неосознанно закусила губу, стараясь не поддаться неприятным воспоминаниям – небольшая физическая боль в таких случаях всегда помогала. Но ее положение все равно не улучшилось: теперь ее разум стал быстро просчитывать все возможные исходы и как они могут ей повредить.

Девушку уже не волновало то, что сейчас собирался сделать Хаген, по крайней мере, не так сильно, как мгновение назад, все-таки она давно уж потеряла свою невинность и в очень похожих, но более грубых обстоятельствах. Гораздо больше ее волновало, если в комнату забредет кто-то, кто не только узнает ее, но и пустит об этом слухи - очень сложно после этого будет восстановить так долго и кропотливо создававшуюся репутацию, разрушенную в одно мгновение неосторожным поступком. А ее богатые спутники: кто из них согласился бы выйти с ней в свет, с "дамой легкого поведения", после этих слухов?

Либерти даже рассмеялась - смех получился несколько нервный, но очень... циничный, если можно так сказать. А какой еще мог получится смех у девушки, которая больше заботится не о своей добродетели, а о репутации. Из ее собственных мыслей следовало, что она скорее даст себя изнасиловать незнакомцу, чем будет беспомощно наблюдать, как сплетни рушат ее более или менее наладившуюся жизнь. Получалось как-то глупо или, по крайней мере нелогично, но все же это была правда.

Смех резко оборвался и Либерти вдруг серьезно ответила на вопрос Хагена:

- Мы продолжим, если вы поклянетесь, что не больны сифилисом или иными венерическими заболеваниями, и мы уединимся или вы просто запрете дверь. Всего два небольших условия, неужели вы мне откажете?

Хаген готов было обидеться на предположение о том, что он может быть болен чем-то подобным. Но передумал. А вот в том, чтобы закрыть двери, определённый смысл был. Правда, не хотелось отрываться от своего занятия.

- Плевал я на Брауна. - сказал он серьёзно, так что в его отношении к хозяину заведения не могло быть никаких других вариантов. - В остальном обещаю, что от меня можно получить разве что пулю. Более ничего серьёзного. Как вы прекасны! Мне не попадалось девушек с такой гладкой кожей.

Он продолжал ласкать её бедро, а уж участившееся духание девушки подействовало бы и на менее заинтересованного мужчину. Тем более, что особенно сдержанным Лео Хаген никогда не был. Да, он выбирал, даже слишком придирчиво, кого бы одарить своим вниманием. Но сейчас была какая-то иная обстановка. Может, всему виной была его недавняя стычка и ранение, от которого он оправлялся дольше, чем хотелось бы. А может, просто мисс Либерти вела себя так, что устоять было невозможно. Но и не пойти девушке навстречу тоже совесть не позволяла, хотя Хаген и подозревал, что она может воспользоваться моментом и удрать. По крайней мере, не даться так просто. Хотя сложности его сейчас не пугали. Поэтому Хаген решил быть вежливым хотя бы до определённой степени.

- Так и быть, закрою двери, - согласился он, с такой неохотой оставляя своё занятие, словно отрывая мисс Либерти с кровью от сердца. - Хотя вам не стоит волноваться. любого, кто посмеет даже заикнуться о вас дурно, я просто убью.

Он выпрямился, наконец отпустив девушку - и пошёл к двери, попутно вытащив платок и всё-таки стерев помаду мисс Либерти со своего рта. Поскольку никакой защёлки на двери изнутри не было, Хаген подхватил стул и сунул его в дверные ручки, посчитав, что это достаточная преграда для желающих проникнуть, куда не следует. Либерти не обратила внимания на комплимент или, в крайнем случае, на то, что она приняла как комплимент. Да и, на самом деле, какая разница, если у тебя достаточно денег, чтобы не работать и покупать всевозможные крема и прочую подобную ерунду, да и еще находить время для всего этого? Гораздо интересней, конечно же, было замечание Леопольда о пуле.

"Это такое у него представление о венерическом заболевании?" - удивленно подумала девушка, но все же улыбнулась против воли. "Действительно, Хаген ведь и зарабатывает себе на жизнь распространением опасной болезни с летальным исходом - смерти!"

Тем не менее, она обворожительно улыбнулась и ответила:

- Охотно верю вам, особенно на счет пули!

Хаген все-таки оторвался от нее и пошел запирать дверь, как Либерти и попросила. Девушка приподнялась на локте, оправляя платье.

- Просто так вот убьете: за то, кто-то что-то рассказал о почти незнакомой вам женщине? Ну, или пока незнакомой, если вам так больше нравится - насмешливо переспросила Джейд у мужчины, естественно, улыбаясь. - Как то даже почти и не верится.

Покачав головой, она все-таки села и спустила ноги на пол. Теперь она стояла на полу, опираясь руками и телом о стол, и думала. Много о чем думала - мысли невероятно быстро проскакивали у нее в голове, иногда Джейд даже видела внутренним взором ту или иную сцену и все-все, что произошло с ней за сегодняшний вечер. Теперь, стоя здесь и наблюдая за тем, как Хаген, достаточно дорогой и вполне искусный наемник, подпирает ручку двери стулом, чтобы никто не мог войти в комнату, и собираясь заняться по его же инициативе тем, чем хорошим девочкам нельзя заниматься до свадьбы, девушке даже и не верилось, что несколько часов назад она стояла перед зеркалом в гостиной своего дома и красилась или надевала платье, или душилась дорогими французскими духами.

Либерти стояла так и ждала, что будет дальше.

- Почему нет? - спросил Хаген, поворачиваясь к ней. - Людей убивают за меньшее. А уж за излишне длинный язык - это вообще случается очень часто.

Он подошёл, внимательно глядя ей в лицо. Наверное, так смотрят в лицо противнику, потому что у женщины помимо лица есть ещё и другие привлекающие взгляд части тела. Но Хаген, словно на поединке, и не думал отвлекаться, ловя её взгляд и, может быть, пытаясь по этому взгляду что-то прочесть. Это не помешало ему подойти вплотную и обнять мисс Либерти за талию одной рукой. Вторая скользнула вдоль бока девушки, по её дорогому платью, которое сейчас воспринималось как помеха на пути к цели. Но Хаген умел себя сдерживать когда нужно и не собирался портить чужую одежду. Например, рвать её на кусочки.

- Я могу обойтись и без комплементов, если вам до них нет дела, - сказал он, приближая своё лицо к её лицу. - Наверняка вам многие говорят весь этот вздор. Но вы уверены, что хоть кто-то до сих пор был в состоянии оценить вас по достоинству? Вы знаете, что такое настоящая страсть? Вы хоть раз чувствовали, что вам всё равно до всего окружающего вас мира? Что не существует ничего, кроме того, что происходит с вами в этот момент? Забудьте обо всём. Представьте себе, что в следующий миг вас не станет и это - последнее, что вы способны почувствовать. Только тогда вы поймёте, что значит настоящее наслаждение жизнью...

Он резко притянул её к себе, не давая шевельнуться, так что ей пришлось бы отклониться, чтобы не соприкасаться с ним ещё и лицом.

- Конечно, конечно - эти слова получились у мисс Либерти снисходительно, слегка насмешливо и, в то же время, несколько примирительно. В целом, всего два слова давали понять, что она не собирается "меряться револьверами" с Хагеном.

"Пускай на этот раз прав будет он" - щедро решила девушка, наблюдая за тем, как Леопольд подходит к ней - все ближе и ближе, наконец, пока ни подошел в плотную и не позволил своим рукам обвить ее талию и спуститься вниз по ее платью.

Слова Хагена заставили задуматься всерьез Джейд. И в самом деле, разве она знает, что такое настоящая страсть? Разве парочка незабываемых мгновений, из которых она ловила понемногу наслаждение, могут сравниться с одним умопомрачительным сеансом, который ей сейчас предлагает вот этот мужчина, наклонившийся к ней? Конечно, у всех мужчин свои байки, которые они рассказывают женщинам перед тем, как их "потанцевать", и вполне возможно, что у Хагена была своя, про "настоящее наслаждение жизнью". Но Либерти почему-то верила ему (что, само по себе, странно). И, возможно, верила потому, что увидела в его глазах тот самый темный древний огонек, который зажигается в глазах всех мужчин мира перед предстоящим делом.

Леопольд Хаген неожиданно резко притянул к себе девушку. Джейд улыбнулась, почувствовав через ткань платья и брюк мужчины, как он рад такому близкому знакомству с ней, и не стала откланяться или пытаться вырваться.

- А вы уверены, Лео, что сможете помочь мне забыть обо всем и понять, что значит настоящее наслаждение жизнью? - подразнила она мужчину, запрокинув немного голову, чтобы смотреть ему в лицо, и, уже по собственной инициативе прижавшись к Хагену всем телом, и потершись животом о верхний край его брюк. Это было еще не совсем вульгарно, но слишком близко к тому. Опасно близко.

Он не стал тратить лишних слов, решив видимо на практике продемонстрировать свою уверенность. После чего с какой-то мрачной решимостью принялся целовать её лицо, шею. Руки его наконец обе оказались под её платьем, нежно, но сильно и уверенно лаская её тело. Одной рукой он задержался на её позвоночнике, как раз в том месте, где заканчивается спина. Пальцы свободно заскользили по её бархатистой коже.

В сущности, Хаген не был таким уж животным на двух ногах, которому главное - доставить удовольствие самому себе. Он действовал инстинктивно, стараясь найти на теле женщины те точки, которые заставят и её почувствовать ответное удовольствие от его действий. И действовал при этом достаточно напористо и решительно.

Комната не была приспособлена для свиданий такого рода. Маленький диванчик в углу предназначался, чтобы сидеть на нем, так что Хаген его игнорировал за ненадобностью. Он ещё сильнее прижал девушку к себе, приподняв её с лёгкостью, словно младенца - и снова усадил на край стола. Одна его рука тут же скользнула по её бедру, оказавшись с внутренней стороны...

Хаген дал ясно понять Либерти не только, что он уверен в своих силах, но и где он докажет ей это. Собственно говоря, Джейд одобрила его выбор (на самом деле - из всей обстановки в комнате, к первому "уроку познания значения настоящего наслаждения" лучшего всего подходил только этот прекрасный стол, на котором она сидела; кресла даже и не берутся в расчет, небольшой диванчик слишком мал, пол - слишком распутно, вульгарно, плебейски), а потому и не обратила вслух на это внимания. С другой стороны, намного интереснее, конечно же, было задравшееся до талии платье, черные чулки, пояс и белье, а также рука мужчины с внутренней поверхности ее бедра - поцелуи были прекрасными отвлекающими маневрами, но нельзя сказать, что это не возбуждало. Но еще более возбуждал тот факт, что она сейчас в общественном месте, где их легко можно будет застукать любому неосторожному посетителю заведения, займется кое-чем весьма пикантным с почти незнакомым мужчиной. И то, что этот мужчина был явно опасен, тоже будоражило кровь.

"Не, так дело не пойдет - я не буду просто сидеть и ждать! Эй, хочу действовать!" - ее мысли всегда отображали суть характера этой девушки. Она не любила бездействовать, не любила ждать, зато любила брать инициативу на себя. А в подобных ситуациях чаще всего именно она и брала инициативу на себя, а теперь просто не знала, что делать. "Ладно," - решила она, - "я знаю, что буду делать. Я просто предоставлю все Леопольду, а сама буду лишь помогать. Да, точно, так и сделаю!"

Девушка потянулась к лицу Хагена, но этого явно не хватало - ей не хватало роста даже когда она сидела на столе и тянулась поцеловать рядом стоящего мужчину. Грустно, но это так. Протянув сначала только одну руку, она мягко, но настойчиво наклонила за шею к себе лицо наемника и поцеловала его. Поцелуй не был целомудренным, но и глубоким тоже не был. Запустив свою руку Леопольду в волосы, не касаясь раны, а кончиками пальцев второй едва дотрагиваясь до его скулы, она подалась слегка вперед, ближе к нему, и запустила свой язычок ему в рот, делая поцелуй более глубоким, более страстным, более... французским.

Джейд определенно увлеклась, исследуя рот своего партнера. В комнате стало жарче. Сместив руку, перебиравшую волосы мужчины на его шею, она стала медленно откланяться, постепенно ложась на стол, увлекая за собою в поцелуе и Хагена. Отрываться от своего занятия девушка явно не желала.

Читать далее